Начало игры
12 число месяца агни, 1270 г.
Ранее утро.

Сон ушел ближе к рассвету. На смену ему вместе с серой утренней хмарью пришла тревожная и липкая дремота, выматывающая обрывками тусклых сновидений, ложных ощущений и чувств. На любой звук из коридора у неё находился свой ответ – чаще всего, совершенно бредовый, но неизменно пугающий, заставляющий просыпаться, а после снова вязнуть в болоте сонного забытья.
Алькира до последнего сражалась за своё идеальное утро. Долго крутилась, стараясь поймать за хвост ускользнувший сон, путалась в одеяле, пряталась от вязкого полусна под подушкой, но, в итоге, приложилась носом о спинку кровати и с шумным вздохом села, смирившись с поражением. Замоталась в одеяло с головой.
Холодно.
Вода в тазу, оставленном у окна еще вечером, наверняка, стала ледяной. Кира долго гипнотизировала посудину, тщетно отыскивая в себе силы встать и умыться, потом фыркнула и зарылась носом в одеяло. Лучше быть сонной и помятой, чем скончаться от холода над тазиком. Серый свет из окна почти не освещал комнату, взгляду не за что было зацепиться, поэтому девушка какое-то время сидела без движения, слепо таращась в пустоту, потом вытянула ногу, осторожно коснулась босыми пальцами пола и, поежившись, снова втянула конечность под себя. К демонам такие выходные! Правда, выходным можно назвать только утро. После полудня ей следует снова быть на тренировках. Но даже первой половины дня казалось невероятно много, чтобы потратить его на себя. 
Или лучше поделиться с другими?..
Усмехнувшись своим мыслям, Алькира решительно − пока не передумала, − выкарабкалась из одеяла. Вода в тазу, действительно, оказалась ледяной. Звучно клацая зубами и тихонько подвывая, девушка быстро умылась, наспех натянула одежду, дрожащими пальцами собрав разметавшиеся волосы, и выскочила из комнаты.

***

…Воняла краска ужасно.
Хотя, нет. Не так.
Краска немилосердно смердела.
Слезились глаза, перехватывало дыхание, отчего приходилось дышать через раз, да и то в рукав, во рту было мерзко и гадко.
Алькира выпрямилась, жадно глотнула воздуха через плечо и критическим взглядом окинула своё творение. Полотно, безусловно, тянуло на шедевр. Бессмертная слава, сродни той, что имели картины лучших художников Элтинора, уже нависла над сим образцом искусства. Оставалось только получить общественное признание.
И оно его получит, наемница в этом даже не сомневалась.
Кинув кисть в банку, Кира прислонила своё произведение к стене и отошла на шаг, склонив голову к плечу и разглядывая результат. На губах появилась знакомая ухмылка.
Тонкий деревянный лист, высотой почти в человеческий рост, красовался ужасной черной харей, которая на фоне светлого дерева казалась еще ярче. Огромная, кривая, лохматая, с широкой щербатой пастью. Вокруг круглых, сведенных к носу глаз, кокетливо торчали реснички, что, по мнению Киры, придавало этому непотребству еще большее очарование. Увидишь такую по пьяни – заречешься пить.
В столь ранний час эта часть коридора пустовала почти всегда, поэтому своё черное дело наемница творила безнаказанно. В распахнутое окно тянуло прохладой, осенью и влажной землей… Наверное. Сейчас же здесь царствовал смрад разложения. По крайней мере, именно эта ассоциация возникла у Алькиры, когда она открыла банку с краской, нахально упертую из кладовой. Закрывать её или, более того, возвращать на законное место, у девушки не было ни времени, ни желания, поэтому она ограничилась тем, что задвинула благоухающую ёмкость в угол и, подхватив "шедевр", бодро направилась по коридору.
…Голоса наставников, усиленные эхом коридоров, она услышала еще на подходе. С ними были и несколько адептов, которым, собственно, и был посвящен сей "красочный" плод больного воображения, который девушка теперь судорожно стиснула в руках. Она рассчитывала тишком оставить доску где-нибудь за углом, возле тренировочных площадок, дабы потрепать нервы этим придуркам, донимавшим её последнее время. А там, попробуй, докажи, чьих рук это дело.
Ну, да шкарр с ними! Гулять, так гулять. Да и деваться уже некуда.
Алькира, недолго думая, пристроила доску к стене так, чтобы щербато скалящийся результат её вдохновения мог оценить каждый, завернувший за угол. Постояла немного, стараясь придать собственному лицу серьезное выражение, сцепила зубы и шагнула навстречу неизбежному.
Самым сложным оказалось изобразить приветственный кивок, полный смирения и почтения к старшим. Скулы сводило, губы дрожали от едва сдерживаемой улыбки. Она коротко выдохнула, заставила взять себя в руки.
Сейчас они завернут за угол, а там можно будет…
− Алькира, − неожиданно ударил в спину голос одного из наставников. Обернувшись, девушке даже не пришлось изображать удивление. – Спустись в приемную, там…
− Пресвятая задница Инатель! Это что за дрянь!?
Поняв, что уже можно линять, Кира развернулась на пятках и быстрым шагом, плавно перешедшим в бег, рванула по коридорам. Не в силах больше сдерживаться, широко ухмыльнулась. За спиной слышалась брань, раздался глухой удар, кто-то выкрикнул её имя, но сдаваться здесь и сейчас Алькире совсем не хотелось.

Приемная
12 число месяца агни, 1270 г.
Ранее утро.