Какой праздник сравнится с карнавалом в Девирре! Такого буйства страстей и торжества безрассудства не отыщешь ни в одном городе Элтинора в этот день. Но сегодня здесь собрались не только вольные жители свободных территорий, а еще и гости из разных доминионов. Война окончена! Что может быть слаще для любого простого людского уха? Или даже уха демона.
[float=left][/float]
Говорят, уже приехали бродячие артисты, для которых приготовлена сцена, где обещают показать грандиозную постановку. Менестрели и барды играют свои баллады и песни то тут, то там... Есть даже художники, которые за умеренную плату готовы прямо на улице нарисовать ваш портрет. Бургомистр хорошо позаботился о жителях и гостях города. Никто не должен сегодня скучать!
На широких лотках продают сладости и пиво. На постоялом дворе, столы и лавки которого по такому случаю вынесли на свежий воздух, можно выпить доброго вина и набить брюхо хорошей порцией мяса с овощами.
Какие тут танцы! Вы видели? Кажется, что на площади танцуют все! Кто во что горазд. Вон пышногрудая целительница из лавки за углом, а это обыкновенно серьезный преподаватель академии. Настоящее танцевальное безумство! Правда некоторые особенно наотмечавшиеся уже отключились, неловко привалившись к чему-нибудь спиной. Сегодня торжествует Брон. А вдруг это он, держа на коленях соблазнительную красавицу, поднимает полную чарку во славу Совета Десяти?
Не удивляйтесь, если в ближайших кустах вам встретится особенно страстная парочка, а за поворотом - нежно целующиеся возлюбленные. И никто слова не скажет. Лайрэ ведь сегодня сладко спит, а снобы и поборники морали не кажут носа из собственных домов.
А вы заметили здешние карнавальные костюмы? А цвета, а фасоны? Рюши, банты, замысловатые прически. Торжество фантазии над разумом.
Из тех, кто приехал сегодня на праздник издалека или вышел из собственного дома на площадь перед зданием Совета, ни одному подвыпившему демону или человеку не захочется променять это царство свободы и веселья на чопорные разговоры в зале приемов.
- Не променяю! Ни за какие коврижки! - пьяно уверяет вас мужчина, похожий на Брона, и заботливо протягивает кружку. - Тем более - выпивка за мой счет!

Из Аридара, спустя время
31 число месяца лолы, 1271 г.
Ночь.

Ночной Девирр нравился Каделю больше Девирра дневного. А сегодняшнее празднество, пестрыми красками расплескавшееся по улицам и разукрасившее стены зданий цветными огнями, сделало его неожиданно уютным. На душе было спокойно, а мыслям явно не хватало хмельной легкости.
Жизнь, круто изменившаяся после «побега» из Кас-Талиара, за прошедшие несколько месяцев успела подстроиться под новый ритм. Другие привычки, новые знакомства и открытия – всё это отодвигало прошлое на задворки памяти, пытаясь смазать ясность воспоминаний. Единственное, что не удалось оракулу, так это привыкнуть к городу.
С одной стороны, в Девирре его всё устраивало. Особенно, атмосфера, разительно отличающаяся от атмосферы Кас-Талиара. А с другой – город его раздражал. Настроением, повадками местных жителей, пестротой национальностей. Первое время, спину и затылок покалывали любопытные взгляды, которыми здесь часто встречали двиргов, однако уже через месяц Кадель научился не обращать на них внимания, а там и вовсе не замечать. Но раздражение и какое-то неудовольствие городом остались.
Одним из тех немногих плюсов, которые он нашел в Девирре, оказалась рыжеволосая наставница, некогда преподававшая Доминику.
Они встретились в порту, в тот день, когда корабль из Аридара, наконец, доставил «беглецов» в Энгар. Спустившийся с палубы оракул, уже не питавший теплых чувств к новому месту, а оттого готовый к любым неприятным сюрпризам, был несказанно удивлен, заметив знакомую фигурку. Кажется, Бессейра что-то забирала с другого корабля, и шагнувший из-за её спины Кадель стал для неё такой же неожиданностью.
С тех пор их встречи стали чаще, а у оракула появился повод проникнуться к Девирру хотя бы симпатией. Из тех событий, в результате которых они с милордом покинули Аридар, Кадель рассказал не всё. Да и сейчас до сих пор предпочитал отмалчиваться на некоторые вопросы, что добавляло некий холодок в отношения. Бороться с собственной замкнутостью, взращенной годами чужого презрения в Кас-Талиаре, оказалось слишком трудно. И временами у Каделя создавалось ощущения, что он с позором проигрывает эту войну.
А сегодняшний вечер стал отличной возможностью загладить свою вину и избавиться от неприятного осадка, оставшегося после его очередных недомолвок.
─ Бэсс, ─ оракул чуть склонил голову к своей спутнице, чтобы не повышать голос, который вряд ли перекроет гул, гуляющий по площади. ─ Хочешь вина?
Неожиданно он усмехнулся и потянулся мимо неё к пышному цветочному букету, который прятал за спиной ряженый парнишка, смущенно топчущийся перед какой-то девицей. Горе-кавалер вздрогнул, почувствовав, как букет шевельнулся в его руках, после чего оглянулся и непонимающе заозирался по сторонам.
─ Жаль я не уличный карманник. Тому не составило бы труда увести и целый букет, ─ Кадель с довольной улыбкой протянул свой трофей Бэссейре.

После удачного возвращения домой, Ольха была подвергнута суровому наказанию отца – ей было запрещено охотиться, и трофей остался без ее «ласки», как забытая игрушка. Она понимала, что совершила, но не жалела ни о чем. Лук рейнирца покоился в ее комнате, но девушка не могла ослушаться родителя, и просто касалась его взглядом. Казалось, коснись рукой древка и ладонь загорится праведным гневом отца. Дед хоть и ругал ее, но потом, тайком утешая внучку, сказал, что гордится ею. Дядя. Он вовсе перестал с ней разговаривать, пропуская слова Ольхи, обращенные к нему, не удостаивая ту и взглядом. Но она видела, что он рад нормальной пище, которой она баловала их.
В одно безоблачное утро, когда девушка на дворе с восхода солнца работала в их маленьком огороде, услышала весть о намечающемся маскараде в столице. Сколько было споров, слез, поломанной утвари, когда Ольхин темперамент «крушил» все и вся в доказательство ее правоты, в итоге решение вынес дядя, столь долго молчавший:
- Ты пойдешь туда, но обещай, что больше не получится так, как было в Рейнире, и ты не окажешься в очередной темнице из-за своего характера. Девирр не прощает такого. Запри себя внутри. Просто научись сдерживаться.
Всю ночь девушка просидела напротив лука, вспоминая рейнирца. Как же он был терпелив к ней. Погладив плечи лука, подушечками пальцев провела по тетиве, и в ее душе поднялась такая волна свободы, что она готова была бросить решение пойти на маскарад в долгий сундук, и отправится на охоту, в лес. Но представив веселье на улицах города, соцветие костюмов, повесила лук на стену обратно, с улыбкой откидываясь на подушку. «Ты ведь дождешься меня, и надеюсь, не обижаешься, что я украла тебя у твоего хозяина» подумала она, засыпая.

Войдя в ворота столицы, Ольха как ребенок, попавший в цирк, крутила головой, рассматривала разный люд, слушая различные наречия. Все это захватывало, ввергая в пучину некоего озорства, но девушка понимала, что, прежде всего, нужно найти крышу над головой, хоть это и было трудно. Здесь собралось, наверное, половина мира, что яблоку не то что упасть, оно не долетит до земли, падая на головы. Протиснувшись сквозь шествие, Ольха остановилась, рассматривая процессию. Важные лица правящих домов, гордо восседали на конях, дамы не уступали кавалерам в грациозности. Вдали показался знакомый штандарт. Ворон. Ольха приподнялась на носочки, рассматривала рейнирца, возглавлявшего процессию. Судьба, не иначе. А хотя этого нужно было ждать. Ведь Волк был братом Лорда, и ожидать его здесь было бы весьма предсказуемо. Проводив взглядом мужчину, девушка стала пробираться дальше, где раздавались выкрики торговцев, смех молодежи.

Для Ратри
Мимо нее пронеслась рыжая девушка, с таким же отличительным цветом волос как и у самой Ольхи. Шадд! Шейн не знала, как окрикнуть ее, и кроме как: - Рыжая, стой! – ничего не нашла сказать. Вероятно это звучало обидно, но Ольха готова принести свои извинения.

Отредактировано Ольха Шейн (2014-04-27 22:46:05)

Начало игры
31 число месяца лолы, 1271 год.
Ближе к полуночи.

[float=left][/float] Двиргов всегда легко узнать в толпе. Они подобно белым воронам. Именно, белым. Именно эта особенность так сильно выделяет их в массе остального люда. Поэтому неважно, в костюме он или нет, есть ли у него маска, али оставил ее где-то в таверне, пока рассказывал шутки и истории о других краях местным красавицам, все равно двирга заметят и непременно узнают. А разве так много беловолосых в землях Девирра?
Но скрыть свою личность слишком приятная мысль. Какой карнавал без тайны? Острота, изюминка этого события теряется, стоит лишь раскрыть самого себя. Поэтому устоять от того, чтобы не накрыть свое лицо маской, молодой маг не смог. Хотя и прибыл, по идее, для изучения, а не для празднования. С волосами все оказалось несколько сложнее. Можно было бы использовать кофе. Или чай. Лично он не раз слышал, что волосы после приобретают прекрасный темный оттенок, да и сами они становятся мягче. Или же хной. Почему бы и нет, учитывая, что при первом применении она стирается? Однако есть пути куда проще. Он нашел себе маску, а волосы накрыл капюшоном, но все равно, если присмотреться, то белые локоны так и попадутся глаза.
Юный маг шел всегда прямо, неспешно, и не только своей внешностью, но и манерами резко выделялся из толпы. В нем не было той хмельной веселости, что царила вокруг. Он шел неспешно, чинно кланялся проходящему, стоило бы завести с ним разговор и говорил медленно и вкрадчиво. Такая привычка у него осталась еще со времен обучения в храме Кас-Талиара. Дети нередко резвились, прыгали, бегали, бесились и были похожи на мощный, сокрушительный ураган, оставляющий после себя только разруху и руины. На то они и дети, чтобы таким поведением радовать окружающих. Алистар же сколько себя помнит отличался от них, как день отличается от ночи. Он мог быть весел и дарил не менее искрение окружающим улыбки, но редко впадал во всеобщую безудержную радость и ликование. Не перебивал, всегда слушал очень внимательно и не любил повышать голос, отчего его слова тонули в общем гаме. В Академии была та же история, и теперь такая же история сейчас, на улицах Девирра, когда мальчишка уже не простой ученик, а могущественный маг, один из "Искателей", ученый практического круга исследований с большими амбициями перейти на изучение истории и обратить на себя взор Мааре.
Кродд прошел мимо уже охмелевшего человека. Он, наверное, уже в очередной раз повторял одни и те же слова, только еще эмоциональнее, что ни за что не променяет это веселье на дворцовые праздники. А вот сам маг променял бы. И то просто из любопытства. Ему не приходилось лицезреть величие лордов и их леди, он быстро покинул Академию после своего выпуска, не желая становится придворным чародеем. Это клетка. Пусть и золотая, но все равно клетка. Алистару нужна была свобода для своей деятельности, он ищет подсказки о Мааре. И найдет их, будь воля бога равновесия.

Для Самюэля
Песни, пляски, общее веселье, которое маг обходил стороной. Нет, он, конечно, останавливался и одаривал даму, взявшую его за руку, танцем, благо и этому его обучили, но не задерживался долго и, стоило ему поймать момент, тут же исчезал из поля зрения. И шел он бесцельно, пока не увидел знакомое лицо. Даже очень знакомое, которое не забылось даже сквозь пелену времени и новых открытий. Старый наставник.
- Не ожидал я вас тут увидеть. Но, признаться, весьма я рад этому, - голос тих и вкрадчив, как в период его детства. Тонкая рука, прикрытая перчаткой, тут же коснулась собственной маски и слегка обнажила лицо учителю, чтобы тот видел, с кем разговаривает. На лице стояла довольная, искренняя улыбка, а в глазах был такой же огонь, какой был на уроках Самюэля. Алистар любил математику.
- Не возражаете, если я присяду? - поинтересовался маг, вновь скрывая свое лицо под маской шута и бубенчиками, которые забавно звенели, стоило Кродду сделать шаг либо просто чуть дернуть головой.

Отредактировано Алистар Кродд (2014-04-30 18:10:47)

Для Самюэля.

Юноша, поблагодарив кивком, сел на указанное место. Ему польстило, что его помнит наставник. А ведь в этой голове, по всей видимости, хранятся образы всех учеников, которых готовил Самюэль за все время своей преподавательской деятельности. И по каким чертам он их всех отличает, ведь время никого не щадит, лица стираются под воздействием марева времени. Лично Кродд надеялся, что не оставил о себе славу безумного фанатика, хотя вероломные мысли нередко проявлялись в его школьной жизни. Он был молод, он не умел сдерживать себя.
- И правда, неожиданность. Как вы оказались в Девирре? - признаться, Алистар не знал, о чем еще можно спросить своего старого наставника. Целый ком вопросов находился в голове, но он не спешил огромным потоком сорваться с губ. Фанатик не знал, с чего начать. Да и обстановка, безусловно, больше подходит для танцев, нежели для светского разговора ученика и учителя.
Однако вопрос задал сам Самюэль, чем в очередной раз выручил двирга. В детстве он и правда был несколько застенчивым. А разве кто-то видел, чтобы он был инициатором каких-либо игр или во главе целой оравы ребятишек гонял голубей? Конечно нет. Алистар наблюдал, держа в руках какой-нибудь фолиант. В новых ситуациях он всегда чувствовал себя не на своем месте, и это сказалось нынешней неудовлетворенностью и недооцениваем собственных сил и возможностей. Те пороки, которые его так раздражали и с которыми он ничего не мог сделать.
- Да, прошло достаточно времени. Двадцать один год, как никак. Академия была тяжелым испытанием. Приходилось заниматься еще более усердно и не останавливаться на достигнутом. Пятнадцать лет беспрерывной работы закалят любого и сделает мастером своего дела. Огранка драгоценного камня - это долгий и упорный труд, но он бесполезен, если этот камень не найти и не вытащить на свет. За что вам спасибо.
Слова Самюэля о том, что он не навещал его довольно долго болью отозвались в груди. За время учебы он кое-что забыл, потому было бы неплохо повидать родные края. И показаться родителям. Надо порадовать их, что теперь их сын - один из "Искателей". А это о многом говорит.
Очередная вспышка осветила золотистую маску мага, который чуть повернул голову, посмотрев на столб пламени, стремящийся вверх. А ведь он мог его с легкостью потушить. Это вызвало улыбку, ведь в детстве о таком он и мечтать не смел.
- После я не хотел служить одному из Домов, потому быстро покинул церемонию выпуска. В конце концов встретил одного "Искателя", к которому попросился. И вот, я уже полноправный ученый круга практических исследований. В чем немалая ваша заслуга. И, если интересно, я не отвернулся от своих убеждений. Вы знаете, внимание Кого я жажду. Так и осталось по сей день. "Искатели" - прекрасная возможность узнать о Нем больше.
Естественно он помнил наставления почти всех, кого он встречал, не упоминать имя Мааре всуе. Неясно, как это может аукнуться, но этого сам маг не боялся. Однако за окружающих дорогих ему людей побеспокоиться стоило. Он готов пожертвовать собой ради подобной цели, но друзей в жертву не отдаст.
- А как ваши дела? И неужели вам, наконец, дали отпуск?

Отредактировано Алистар Кродд (2014-04-29 13:27:23)

Самюэль выслушал ученика, насколько позволял старческий слух и крики каких-то троих пьяных мужиков стоящих совсем рядом. После слов об отпуске наставник засмеялся.
- Я сам был удивлен. Я думал, что мне не дадут отпуск, даже если я умру и потребуют, чтобы я явился на уроки уже на следующий день. – Иронично заметил Самюэль и допил остатки сока. – Дела у меня хорошо… Сижу в храме, да старею, хотя, казалось, куда там уже. А в Девирре я из-за того, что тут должна пройти конференция очень умных дядек, на которую меня пригласили, но не суть. Ты ведь теперь один из “Искателей”? Молодец! Эх, жаль, что ты покинул нас, но не важно, ведь если бы в мире больше таких ученых, как ты, то мы бы уже давно решили большинство наших проблем. И заслуги здесь только твои. Будь на моем месте кто-то другой – ты бы все равно прекрасно разбирался в математике.
Самюэль чуть задумался, на что он еще забыл ответить? Ах, да! Он сказал про убеждения… Какие? Никак не получалось вспомнить. Наставник уже вспомнил, что Алистар был тихим учеником, который много времени проводил в библиотеке, не участвовал во всяких авантюрах малолетних сорвиголов, исправно учился, что же еще?
-“Хм… чье-то внимание,”- думал Самюэль. – “Чье? Дурацкая память! Все стал забывать!”
Вдобавок ко всему, время и место для размышлений были не лучшими – только что с задней стороны лавки послышался удар и наставник вздрогнул. Это, оказался один из тех трех орущих мужиков. Судя физиономии, он был пьян и только что получил по этой самой физиономии. Причем, то ли от алкоголя, то ли от драки встать он уже не мог.
-О-о, началось безудержное веселье, - Заметил Самюэль. – Скоро можно будет пьянеть от количества алкоголя в воздухе. Итак, - Продолжил математик, будто ничего не произошло. – Ты сказал что-то про то, что ты не отказался от убеждений… каких? Я, честно, уже не помню – память подводит.
наставник почувствовал себя немного неловко. Ведь тяжело помнить всех – ученики думают, что каждый из них единственный у преподавателя и потому обижаются, когда встречают холод со стороны последних. На самом деле дело обстоит куда сложнее и не каждому преподавателю удается относиться к подопечным, как к личностям. Отсюда и обиды, недопонимания, порой даже злоба. И, откровенно говоря, Самюэль надеялся, что он останется в памяти учеников именно, как некий друг, а не как тиран, которого нужно пережить, а потом уйти хлопнув дверью и забыть, как плохой сон.

Аридар
31 число месяца лолы, 1271 год.
Ночь.
От ярких огней неспящего города болели глаза. Музыка, пение, чьи-то разговоры – всё это превратилось в монотонный шум, который вызывал у Бессейры раздражение и желание залезть в самую дальнюю нору, где ничего этого не услышит и не увидит. Но вместо этого госпожа Руд шла по городу, сдержанно улыбаясь и поглядывая по сторонам. В этот раз у нее было с кем пойти на праздник. И сейчас рядом с ней шла не Иолана.
Кадель, быть может, сам того не желая, заставлял Бессейру меняться. Привычный уклад претерпел изменения даже хуже, чем когда она переехала в Аридар. Но многое изменить не менялось. Она по-прежнему не отличалась внимательностью к ближнему своему, не очень-то проявляла интерес к тому, что говорил иногда о себе Кадель (хотя он толковал ее отрешенность иначе). Но всё же... Бэсс была рада видеть оракула. Общаться, с ним, гулять по городу. А ведь раньше считала подобные занятия глупостью. Сейчас ждала каждую встречу с нетерпением.
Бэсс раньше не бывала на подобных мероприятиях, но поговаривали, будто в этом году карнавал превзошел все ожидания и по сравнению с ним предыдущие кажутся скучными и нелепыми. Насколько это правдиво, магесса не знала. А спрашивать было не у кого, да и не хотелось.
– Бэсс, хочешь вина? – от изучения творившегося вокруг отвлек голос оракула.
Женщина не успела ничего ответить, потому как Кадель потянулся куда-то и через секунду держал белую лилию в руке.
– Жаль я не уличный карманник. Тому не составило бы труда увести и целый букет.
Бэсс нахмурилась, не зная как реагировать на это и пробормотала:
– Спасибо...
Она отчаянно пыталась вспомнить дарил ли ей кто цветы раньше. Нет, навряд ли.
«Наверное, надо дать что-то взамен?» – разглядывая цветок, подумала она.
– Но у меня нет подарка для тебя, – всё так же рассматривая лилию, сказала Бессерйра. Затем посмотрела на оракула, увидела улыбку, веселье в его глазах, и сама невольно улыбнулась.
– Не понимаю, как ты уговорил меня придти сюда.
На самом деле понимала. Но вслух подобные вещи ни он, ни она не говорили. О том, почему почти каждый день они гуляют в парке, по улицам города или сидят дома у Бессейры, женщины не задумывалась. Хотя изредка вспоминала слухи, появившиеся в Кас-Талиаре. Но, казалось, что если она спросит Каделя о причинах, он так же как и тогда лишь пожмет плечами.
– Я, кстати, не умею танцевать, – оглядывая веселящуюся толпу, сказала Бессейра.

Для Самюэля.

После слов наставника Алистар рассмеялся. Смех был его под стать его голосу: все также тих и мягок.
- Что вы, наставник, вы еще и моих внуков будете обучать математике. Думаете, я кому-то другому это доверю? - шутливым тоном заметил, понимая, что и дети у него появятся как минимум лет через двадцать. Ведь ребенок означает, что надо осесть где-нибудь, начать воспитывать его и заботиться, а фанатик, не добившись своего, не будет в полной мере уделять внимание своей семье.
Если бы маска лежала на коленях Кродда, а не украшала его лицо, то Самюэль смог бы заметить легкую мину досады и неудовольствия. Еще бы! Ведь ему уже сорок шесть лет, он окончил Академию Аридара, не первый год работает ученым Искателей! И тут ему говорят об "очень умных дядек", словно он все еще ребенок, который сидит за партой и грызет азы науки! Хотя Алистар тут же в шутку принял это, понимая, что, вероятней всего, для своего наставника все еще является тем маленьким и тихим мальчишкой, который еще не до конца постиг азы сущего.
- Упорство вознаграждается, но без опытного наставника старания просто канут в Лету, - однако сильно настаивать на своем сейчас двирг не стал бы. Почему? А кто настаивает на благодарности? Обычно, ее говорят, жестами и делами показывают, сколь сильно помогло ему советы или мудрость учителей. И это, наверное, радует их.
Тут вопрос Самюэля заставил удивиться Алистара. Никогда бы он не подумал, что такой ученик может стереться из памяти. А кто еще был столь глуп и самонадеян, чтобы искать благословения самого Мааре? Кто еще из учеников на памяти Самюэля жаждал внимания Безумного Бога? Кто хотел стать оракулом этого Бога? Неужели их было несколько? Но тут он вспомнил, сколько лет его учителю математики, и невольно улыбнулся. Старость никого не щадит. Память становится хуже даже у тех, кто занимается столь точной наукой, как математика.
Алистар дал себе установку не говорить вслух о Мааре рядом с близкими ему людьми, но ментальный посыл никто не отменял. Поэтому ученик, зная, что его наставник все же тоже был студентом Академии, начал изучать разум наставника на всевозможные блоки сознания. Поэтому он ненавязчиво стал "стучать" в сознание Самюэля, с каждым подобным "стуком" отправляя ментальный посыл, который заключает в себе только одно слово: "Мааре".
Однако вдруг их беседу, как и подобные ментальные сообщения, прервали прохожие. Сначала Кродд недоуменно уставился на них, хотя под маской все равно это не было видно, но потом понял, что их зачем-то приглашают на стену. Хотя... не "зачем-то", а явно что-то показать.
- Что ж, наставник, нас зовут. Негоже заставлять народ ждать, - улыбнулся под маской Алистар и поднялся со скамьи.

Для всех
[float=left][/float] Юноша на всякий случай поправил свою маску шута. На то он и шут, чтобы развлекать всех. Кродд шел медленно и держа осанку, подобно лорду какого-то дома. Каждый шаг его сопровождался мягким звоном колокольчиков его маски, что высовывались из-под капюшона. До сцены он дошел быстро, после чего степенно поклонился всем присутствующим. Правда, что именно ему показать, Алистар еще не решил. Однако на ум настойчиво лезли воспоминания об Академии, когда, самостоятельно изучая и отрабатывая контроль над стихийной энергией, он, своеобразным танцем, заставлял двигаться водные потоки. Двирг поправил маску и резко поднял руки вверх. У нескольких зевак из их кувшинов поднялось вверх их вино, приобретая формы различных птиц, которые сейчас направлялись в сторону сцены. Тем временем юноша вытянул левую руку вперед. Рядом с рыжими была не только выпивка, но и элементарная бочка воды, которая затряслась. Вода вырвалась из своей тюрьмы и, подобно змее, извиваясь, направилась в сторону сцены. Маг скрестил руки, а после вытянул их в разные стороны, и птицы из вина сели на правую руку, а змея обвила его левую руку. После двирг плавными движениями стал указывать, как двигаться потокам. Красная и прозрачная жидкости, извиваясь, обволакивали тело ученого, стараясь не перемешиваться друг с другом. Юноша начал танцевать. Движения его были плавными, чтобы не разлить драгоценную воду и вино, шаги были уверенными, ведь отрабатывал этот навык не в первый раз. Однако вдруг он внезапно оступился, сделал неверный шаг и упал, и потоки вина и воды тут же приняли образ огромной змеи. Красная змея тут же распахнула свою пасть и пожелал воткнуть свои клыки в тело ученого, но змея из воды опередила ее, кусая красную за шею. Хвосты обеих змей начали замерзать, пока, в конце концов, они обе не заледенели.
Кродд поднялся, словно ни в чем не бывало. Естественно, ведь он сам готовил этот номер. Он сделал взмах руками, и змеи разбились вдребезги на множества маленьких ледяных пылинок, которые искрились на свету. Это должно было отвлечь всех от того, что маг чуть ссутулился, пытаясь восстановить свое дыхание. Но через минуту он вновь выпрямился и поклонился.
- Так сойдет, или я не совсем понял, что мне стоит делать? - поинтересовался у зазывалы чародей, поправляя свою маску.

Отредактировано Алистар Кродд (2014-05-02 10:26:25)

Для Мелкой Фрейи.

Маленькая паршивка пропустила его вопрос мимо ушей, таким образом, должно быть, показывая своё недовольство тем, как он к ней обратился. Винсент презрительно хмыкнул. Беря деньги, он подписывался только на доставку девчонки до места, обещая защиту, но при этом расшаркиваться с ней не собирался. Пусть строит из себя обиженную невинность, главное, чтобы не цепляла неприятности.
С отсутствием выпивки всё-таки пришлось смириться, и Тогард, с раздражением натянув маску на лицо, взялся искать плюсы в трезвом празднике. Все предыдущие карнавалы оставляли в его памяти лишь смазанные картинки, которые даже вспоминать наутро было тошно. А вместе с размытыми воспоминаниями шел набор из жуткого похмелья, разбитых костяшек и парочки ушибленных ребер. Так может, стоит проверить бывает ли иначе?
– Раньше в это время отец забирал меня на острова. Почему-то ему не хотелось меня оставлять в городе на карнавал, – неожиданно ударилась в воспоминания шагавшая рядом Фрей.
Винс покосился на неё, заинтересованно приподняв бровь, но промолчал. Он знал, как Грей трясся над своей ненаглядной дочуркой, а набравшись, часто пускался в сентиментальные рассказы о том, какая она у него смышленая и смелая девочка. Возможно, поэтому гиперзаботливый папаша пытался оградить своё чадо от темной стороны шумного уличного гуляния. Хотя, по мнению самого Винсента, делал он это напрасно.
– Актеры! Винс, там сейчас устроят представление! Пошли, пошли.
– Тебе в жизни мало представлений? – Контрабандист недовольно поморщился, однако сопротивляться не стал, позволив Фрей целеустремленно тянуть его за собой.
Когда девчонку охватывал бешеный энтузиазм, проще было переждать её приступ деятельности, чем пытаться остановить этот неуправляемый, груженный безумными идеями барк под названием «Фрейя».
Впрочем, выступление артистов, действительно, было занимательным зрелищем, взглянуть на которое Винс и сам не отказался бы. Но пробиваться ближе к сцене абсолютно не хотелось – уличные карманники не только  кошелек уведут, но и без штанов оставят. К счастью, девчонка почти сразу увязла в толпе, и Тогард послушно остановился, довольно скрестив руки на груди. С этого места тоже открывался неплохой вид.
Как оказалось, только ему одному.
– Я ничего не вижу, – недовольно насупилась Фрей. Даже ногой топнула, как капризная девочка, которой родители отказываются покупать новую куклу.
─ И после этого будешь мне доказывать, что ты не Мелкая? – ухмыльнулся ей Винс, даже не двинувшись с места.
Сердитое сопение маленького бесенка его забавляло. Он еще некоторое время постоял, обидно посмеиваясь и явно играя на нервах, а потом, словно что-то решив, неожиданно опустился на колено, подставляя спину: ─ Демон с тобой, запрыгивай. Только убери руки от моего горла, за плечи держись! ─ И, подумав, негромко добавил: – И на корабле об этом – ни слова.

Отредактировано Винсент Тогард (2014-05-04 11:02:17)